«Голодомор» как элемент наци-творения незалежной Украины: от Гитлера до Гарвардского проекта. Часть 2

Зададимся вопросом, почему израильские историки такое большое внимание уделяют вопросу о справедливом возмездии над нацистскими палачами за Холокост. Они убеждены, что эти преступления не имеют срока давности. Российские же историки последних десятилетий больше сконцентрировались на «политических репрессиях» коммунистов и даже оправдании и реабилитации военных преступников – власовцев, бандеровцев и других коллаборантов из состава «пятой колонны».

В этом плане приятно выделяются работы историка из Иерусалима Арона Шнеера, содержащие богатую источниковедческую базу о геноциде не только еврейского, но и русского народа. Израильские историки ведут эту работу, чтобы не повторился Холокост. Наши историки и общественность обсуждают абсурдные мифы – о геноциде нерусских народов в СССР. Арон Шнеер на немецких источниках, показывает, как немецкие фашисты формировали расистские настроения у пленных украинцев в отношении русских красноармейцев. Может, это и стало причиной реанимации нацистского  геноцида русского народа в ДНР и ЛНР. Мы не сделали преступления палачей достоянием гласности во всём мире. Мы были гуманными по отношению к потомкам палачей, мол, не виноваты они, что имели такую родню. Мы вместо этого набросились на коммунистов по подобию банды Гитлера.

Богатейшую подборку фактов на эту тему мы находим у советского и израильского  историка, автора книг и публикаций о Второй мировой войне, сотрудника Национального института памяти жертв нацизма. Свои документальные исторические труды он создал на фоне реабилитации фашизма в Европе и прихода к власти в Киеве неонацистов. В нашем исследовании мы опираемся, в том числе, на работы А. Шнеера «Плен. Солдаты и офицеры Красной армии в немецком плену» (Москва: Мосты Культуры, 2005;  Иерусалим: Гешарим, 5765); «Профессия — смерть. Учебный лагерь СС «Травники»» (Москва: Пятый Рим, 2019); «Особенности расследования в СССР преступлений, совершенных нацистскими пособниками в годы войны»

Поучительно для нас и то, что свои книги он посвятил «сотрудникам НКВД, СМЕРШ, МГБ, КГБ, еще живым и уже ушедшим в мир иной, которые до конца 80-х годов разыскивали немецких пособников».

Фрагменты из отчёта Зигфрида Тауберта, обергруппенфюрера СС

о работе рейхсминистериума пропаганды (отдел антибольшевизм)

1. Подготовка

Пропагандные мероприятия для этой войны были проведены во время военных маневров 1936 года. Была проделана следующая подготовка по пропаганде.

А. Непрестанно подчеркивалось, особенно интенсивно со времени визита Саймона и Идена в 1935 году (в Германию), что развал культурной жизни в Советском Союзе, нищенское положение рабочих, крестьян и т. д. не исключает бесконечного вооружения страны. Наоборот, именно эти факты это вооружение обусловливают. Например, на больших антибольшевистских выставках голод в Советском Союзе выставлялся под освещением: «10 миллионов людей должны голодать, чтобы были созданы орудия нападения на мир».

2. Начало войны в области пропаганды.

А. Финета (Vineta).

Чтобы избегнуть того, что каждое министерство и каждое управление создает для себя отдельный штаб переводчиков с восточных языков, был за несколько дней до начала антисоветского похода создан под управлением Кляузера особый отдел «Финета», в котором были сосредоточены переводчики и дикторы основных восточных языков. Поэтому, в момент, когда немецкие войска переступили советскую границу, мы были в состоянии сразу начать радиопередачи на русском, украинском, белорусском, литовском, латышском и эстонском языках, равно как и на языках кавказских и тюркских народов.

Б. Исподволь, в тиши, были заготовлены на русском языке, а равно и на других языках, листовки, брошюры, плакаты, грамофонные пластинки, фильмы и т.д. и доставлены передовым частям армии. Таким образом, и здесь, чего никогда раньше ни при каких походах не имело место, пропаганда шла не вслед за наступающей армией, а вместе с нею вступала в завоеванные земли. В основу ее была положена вышеприведенная идея дружбы с восточными народами, и это резко выделялось нами, как например: уже на первом, нами распространенном плакате, который показывал Фюрера, была надпись: «Адольф Гитлер – Освободитель».

3. Задача пропаганды в оккупированных местах Востока.

… В 1942 году одному только военному отделу пропаганды «У» были доставлены 24 вагона пропагандного материала, переправленных через Днепр, для снабжения Кременчуга, Харькова и др. Что же касается радио, то не только делались непрерывные передачи на 18 языках, но нам еще удавалось добиться, чтобы каждый радиопрожектор, во всех пунктах оккупированных областей Востока, передавал на восточных языках только ту политическую информацию, которая была составлена восточным отделом Министерства Пропаганды и, таким образом, было создано единство в осведомлении. Равно также были исчерпаны для воздействия и все другие средства пропаганды. …Пропагандные отделы действовали в Минске, Риге, Ревеле и Ковне и, по всем отзывам, с большим успехом.

4. В самом Рейхе проводилась пропаганда среди добровольцев («Фрейвиллиге») из среды восточных народов, среди «остарбейтеров», военнопленных, эвакуированных и эмигрантов, что после потери восточных областей уже стало исключительно задачей Восточного отдела.

5. В 1942 году была сделана в сотрудничестве с полковником Мартином*) попытка добиться полномочий для Власова. Сперва она не увенчалась успехом. Заслуга в проведении власовской политики принадлежит штандартенфюреру Гюнтеру д’Алькену, который предложил ее Рейхсфюреру (Гимлеру), через которого она потом была предложена Фюреру. …С тех пор пропаганда Восточного отдела и Финеты, поскольку это касалось русского народа, проводилось под углом зрения политики Власова.

6. «Греуль-пропаганда». Особой заслугой доктора Тауберта является то, что со времени появления большевизма в Европе он настолько усилил качественно и количественно пропаганду ужасов («греуль-пропаганда») и убийств, производимых большевиками, что весь немецкий народ и большая часть мировой общественности считает теперь большевистский гнет страшной и невыносимой судьбой. Необходимо еще отметить, что в течение большей части этого времени и до последних недель, весь этот материал получался не автоматически при помощи обычных источников, но добывание его целиком зависело от инициативы д-ра Тауберта и его сотрудников. Немецкая пресса имела при этом только задачу распространения доставленного ей материала.

Согласно отчету отдела работ д-ра Тауберта, эта агитация «имела громадное значение как для закалки воли к сопротивлению немецкого народа, так и для опорочивания большевизма в мировом масштабе, так, наконец, и для того, чтобы обострить англо-советские противоречия».

В 2010 году историк Александр Дюков обвинил Солженицына в использовании в качестве источников информации пропагандистских материалов вермахта («Архипелаг ГУЛАГ» как учебное пособие по фальсифицированной истории»)

Обратимся к программным документам, раскрывающим нацистский геноцид по отношению к лицам, которые объявлены «недочеловеками» – Untermensch, «низшими  расами», от которых следует «очистить Европу».

Термин «Untermensch» был заимствован нацистами из книг американского расового теоретика Лотропа Стоддарда, который в своей книге «The Revolt Against Civilization: The Menace of the Under-Man» («Бунт против цивилизации: угроза подчеловека», 1923) утверждал, что после прихода к власти большевиков Россией стал управлять один из самых дегенеративных народов на Земле («врождённые преступники»).  Октябрьская революция была по Стоддарду боевым кличем на приближающуюся неотвратимую битву между цивилизованными нациями и «массами с Востока». И если «белой расе» предстояло одержать победу в этой войне с «подчеловеком», то ей следовало отказаться от непродуманных либеральных идей и поскорее перейти к решительным политическим мерам, таким как внедрение долгосрочных евгенических программ. Особое развитие расовые теории получили в нацистской Германии.

Нацисты считали славян унтерменшами, которые должны были быть порабощены и уничтожены немцами. Славянские народы, такие как украинцы, чехи, словаки, болгары и хорваты, сотрудничавшие с нацистской Германией, считались этнически лучше остальных славян из-за псевдонаучных теорий об этих народах, имеющих значительную примесь германской крови. Это они доказали, якобы, и своим отношением к военной программе Гитлера, встречая его как освободителя от власти «иудо-большевиков». Им было разрешено, с определенными ограничениями, служить в Ваффен-СС. Нацистская пропаганда изображала людей в Восточной Европе с азиатской внешностью как результат смешения коренного славянского населения и азиатских или монгольских рас как недочеловеков, над которыми с помощью большевизма господствуют евреи. В нижней части расовой шкалы неарийцев были евреи, этнические поляки, этнические сербы и другие славянские народы, цыгане и чернокожие.

Подборка расистских цитат и инструкций представителей «высшей арийской расы»:

Генрих Гиммлер:

«Для не-германского населения разрешается только четырехклассная народная школа. Целью ее является: научить считать не больше, чем до 500 и подписывать свое имя, а кроме того внедрить в сознание детей, что заветом бога является слушаться немцев, быть честным и прилежным. Чтение я считаю лишним. Кроме такой школы, никакой другой на Востоке (Европы) вообще быть не может».

Мартин Борман:

«Славяне должны работать на нас. Поскольку же они нам не нужны – они могут умереть. Поэтому, прививки и, вообще, медицинское обслуживание их излишне. Размножение славян нежелательно. Обучение их – опасно. Довольно, если они будут считать до ста. Наилучшее воспитание для них – то, которое превратит их в полезных для нас роботов. Каждый образованный славянин – будущий враг. Религию! мы им оставим, как отвлекающее. Что же касается продовольствия, то они получат только крайне необходимое. Господа – мы, и всё в первую очередь должно итти к нам».

Розенберг 20 июня 1941 года:

«Задача снабжения и питания германского народа явится в этом году основной задачей Востока, и в этом отношении Юг и Кавказ будут служить главными источниками продовольствия. Мы не признаем решительно никакого обязательства с нашей стороны кормить и русский народ. Мы знаем, что это – жестокая мера, лишенная какой либо сентиментальности. Необходима будет усиленная эвакуация и, конечно, будущие годы будут очень тяжелыми для русских. Позже придется решить, в какой мере можно будет оставить здесь промышленность… Русские должны быть направлены на Восток. Может быть, через сто лет они сами одобрят это … В основном русские – артисты, танцоры, музыканты … Борьба между Тургеневым и Достоевским символична для этой нации . .. Если мы сейчас закроем для них Запад, то они сообразят, для чего они рождены и область, которая для них подходит … Спустя сто лет историк иначе увидит наше решение, чем русские сегодня».

Гитлер, 16 июля 1941 года:

«Мы не должны опубликовывать наши действительные цели, но мы должны точно знать, чего мы хотим»…

«Крым должен быть очищен полностью от своего теперешнего населения и заселен исключительно немцами. К нему должна быть присоединена Северная Таврия, которая тоже войдет в состав Рейха»

«В Баку мы образуем германскую военную колонию»

«Мы сохраним за собой Кольский полуостров ради рудников, которые там находятся»

«Я сделаю из завоеванных стран земной рай»…

«Война с Россией не может вестись с соблюдением законов чести. Она является одновременно борьбой идеологий и борьбой рас, и она должна вестись с небывалой до сих пор беспощадностью!».

Гейдрих 17 июля 1941 года: «совершенно секретный» приказ с указанием лиц, которые должны быть немедленно уничтожены: комиссары, коммунисты, евреи, руководящие лица в хозяйственной жизни страны, советские ученые и т. д.

Инструкция Кайтеля 17 июля 1941 года:

«Всякое сопротивление должно быть наказуемо не только законным преследованием виновных, но и путем применения оккупационной армией террора, который один только может уничтожить всякое поползновение к сопротивлению со стороны населения».

Подготовка лагерей началась за несколько месяцев до войны с СССР распоряжением об устройстве лагерей для военнопленных. Секретный приказ о создании фронтовых лагерей был издан 26 марта 1941 года. Совещанием руководил начальник управления по делам военнопленных генерал-лейтенант Рейнеке. Все присутствовавшие начальники указанных отделов получили задания о подготовке лагерей для приема и размещения в них русских военнопленных. Рейнеке потребовал быстро подготовить лагеря и «указал, что если не удастся в срок создать лагеря с крытыми бараками, то устраивать лагеря для русских военнопленных под открытым небом, огороженные только колючей проволокой». Этот «совет» на создание невыносимых условий содержания советских военнопленных был понят. С организацией лагерей не торопились.

Политика по отношению к военнопленным определялась не Женевскими конвенциями  об обращении с военнопленными, которые были подписаны 27 июля 1929 года, а  задачами, провозглашенными Розенбергом 20 июня 1941 года в его речи «О политических целях Германии в войне против Советского Союза и планах его расчленения».  Рейхсминистр восточных оккупированных территорий, прибалтийский немец  Альфред Розенберг утверждал, что на месте европейской части ликвидированного СССР будет создано «четыре больших блока: 1. Великая Финляндия, 2. Прибалтика, 3. Украина, 4. Кавказ, а также Донская область со столицей в Ростове и Туркестан, включающий всю Среднюю Азию. Численность русского населения предполагалось резко сократить.

Мор в пунктах для пересылки в лагеря: «ели траву и лягушек». Количество пленных в первые месяцы войны было столь велико, что немецкие полевые части не успевали создавать даже подобие лагеря. Например, около 50 тыс. советских военнопленных, взятых в районе Могилева в июле 1941 года, согнали на берег Днепра неподалеку от города. Территория лагеря даже не была обнесена колючей проволокой. Пленные охранялись усиленными патрулями и стоявшими через каждые 15–20 м пулеметами. Никакой медицинской помощи не оказывалось. Никакого питания в течение недели пленные не получали: ели траву, жарили лягушек. Люди теряли от голода сознание, зрение. Только на восьмой день началось формирование этапов в лагеря военнопленных.

«Дорога смерти». «Счастливчики», выжившие в пересыльных пунктах, шли по второй «дороге смерти». Так пленные называли дорогу в лагерь или пересылку из одного лагеря в другой. Колонны военнопленных преодолевали этапы протяженностью от 200 до 500 км, проходя по 25–40 км в день. Ослабевших, падающих пристреливали конвоиры. Так, на этапе Бобруйск – Минск, протяженностью около 200 км, погибло 1000 человек. Командир 403-й охранной дивизии Вольфганг фон Дитфурт на судебном процессе в Риге в 1946 году показал, что в августе 1941 года он встретил колонну советских военнопленных. Старший колонны — немецкий офицер – доложил, что во время марша проводятся расстрелы военнопленных. Фон Дитфурт одобрил это, назвав эти расстрелы «выстрелами облегчения». У нацистов была инструкция: расстрелять как можно больше русских пленных. Из воспоминания: «Сначала шли медленно. Потом немцы, пройдя через всю колонну, выбрали здоровых на вид солдат, поставили их во главе колонны и приказали идти быстро. После часа такой ходьбы многие стали отставать. Немцы подгоняли криками, ругательствами и прикладами. Раненые не могли идти быстро, отставали и падали. Некоторое время конвоиры шли с ними. Потом подъехал офицер и, вероятно, приказал расстреливать всех отстающих. Раздались выстрелы. …Сколько глаз мог видеть, позади колонны лежали трупы наших солдат. Те, что были во главе колонны, не обращали внимание на просьбы и мольбы более слабых. Они не оглядывались назад, слыша только частые выстрелы, и дрожали за свою жизнь. Сначала немцы их подгоняли, а потом устали или осознали, что при таком марше половина пленных будет расстреляна. Нам надо было пройти 40 км до ближайшего лагеря».

Голод в лагерях. Оставшиеся доходили до лагеря, где их большая часть умирала от голода и болезней. К пленным из Англии и Франции относились значительно лучше, чем к русским. Из воспоминаний французского военнопленного Филиппа да Пуа от 1942 года, зачитанного в Нюрнберге в 1945 году:

«Лагерь русских военно-пленных отделен от нашего лагеря двойным рядом колючей проволоки. Между ними ходит часовой. Я имею при себе, под рубахой, маленький кусок хлеба, величиной в куриное яйцо. Вот часовой повернулся ко мне спиной. Я быстро выхватываю этот кусочек хлеба и бросаю его в русский лагерь. Тридцать военнопленных бросаются за этим куском хлеба, но часовой поворачивается, прицеливается и кричит: «Ферботен!» (запрещено). Со сжатыми кулаками люди отступают назад. Но, вот, один из них, с безумными глазами, не двигается и как завороженный смотрит на этот кусок хлеба. Его нервы не выдерживают, и он бросается к куску хлеба. Часовой стреляет. Русский падает на землю с куском хлеба во рту, кровь течет с его головы вниз, и хлеб становится красным».

«Большое число русских военнопленных ежедневно умирает. Трупы их лежат рядом с живыми в течение двух дней, так как их слишком много, чтобы можно было немедленно убирать. Сегодня, во время распределения супа, двое русских, стоявших в очереди перед кухней, держали между собою покойника, надвинув ему шапку на глаза. Один из них держал две чашки, свою и покойника, чтобы, таким образом, получить лишнюю порцию супа, которую эти двое и разделят между собою. Каждый второй день умершие и умирающие без разбора нагружаются на одну и ту же телегу. Ямы роются на расстоянии одного километра от лагеря. Туда доставляются телеги и сбрасываются в эти ямы, покойники и умирающие вместе, и засыпаются землей. Иногда немецкий унтер раньше пристреливает умирающего, но в большинстве случаев рвы засыпаются без траты амуниции, даже если «умирающие извиваются как черви», как передал немец».

Воспоминания полковника Санина, инициатора образования русских отрядов под эгидой Гитлера, который объехал ряд лагерей.

«Картина была кошмарно-тяжелая: за зиму (1941–1942) по официальным немецким сведениям, умерло от 80 до 90 % всех военнопленных, т. е. не меньше 4-х миллионов человек. В добровольцы готовы были идти все, кто еще был жив, для них это была единственная возможность спастись». («Новый Журнал», кн. 18, стр. 218).

На совещании главных квартирмейстеров армейских групп и армии, проходившем 17-18 апреля 1942 года, подполковник Шмидт фон Альтенштадт подвёл итог смертности в лагерях в Германии: с июля 1941 года до начала апреля 1942 года в немецком плену погибло 47% всех русских военнопленных от голода, тифа или расстреляно. Это от 1,5 до 2 млн солдат и офицеров Красной Армии. Это без учета погибших в лагерях на оккупированной территории СССР. Не меньше 4-х  миллионов человек, по свидетельству коллаборанта полковника Санина. За полгода в лагерях истребили, по  свидетельствам самих немцев, около 6 млн солдат. Это, не считая, гражданского населения. 

Берлин, 10 июля 1941 г. Канцелярия Розенберга. Постановление от 14 июля 1941 г. № 170. Отчет о лагере для военнопленных в Минске

В лагере военнопленных в Минске, расположенном на территории размером с Вильгелъмплац, находится приблизительно 100 тысяч военнопленных и 40 тысяч гражданских заключенных. Заключенные ютятся на такой ограниченной территории, что едва могут шевелиться и вынуждены отправлять естественные потребности там, где стоят.

Этот лагерь охраняется командой кадровых солдат по количеству составляющих роту. Такая недостаточная охрана лагеря возможна только при условии применения самой жестокой силы. Военнопленным, проблема питания которых с трудом разрешена, живущим по 6–7 дней без пищи, известно только одно стремление, вызванное зверским голодом, – достать что-либо съедобное. Единственным доступным средством недостаточной охраны, день и ночь стоящей на посту, является огнестрельное оружие, которое она беспощадно применяет.

Миф о советском геноциде украинского народа посредством голодомора основан на политической спекуляции, которая имеет цель отвлечь общественное мнение от факта участия украинских коллаборантов  в геноциде русского и еврейского народов в лагерях для военнопленных на оккупированных немцами территориях. Ни одного документа об организации Сталиным искусственного голодомора историками не обнаружено. Другая ситуация с участием украинцев как пособников нацистов в организации геноцида народов в годы Великой Отечественной войны.

Тезисы Розенберга об Украине звучат очень современно для риторики западных демократических правительств и неонацистов Киева

• «Русские сегодня господа на Украине. Этим определяется цель для Германии: свобода украинского народа. Это непременно следует принять в качестве программного политического пункта.
• В какой форме, и в каких масштабах сможет потом возникнуть украинское государство, говорить в настоящее время нет никакого смысла.
• Надо способствовать появлению литературы о борьбе украинцев, с тем чтобы можно было вновь оживить историческое сознание украинцев.
• В Киеве надо бы создать университет, открыть технические вузы, поддерживать украинский язык.
• И, наконец, на более позднее время можно иметь в виду и организацию политического движения, что-нибудь вроде Свободного украинского казачества.
• Московское государство надо рассматривать не как друга, а как смертельного врага Германии, а вместе с тем и украинского государства.
• Украина, следовательно, будет всегда рассчитывать на защиту какой-либо другой великой державы, и ею, само собой разумеется, может быть только Германия».

Розенберг даже предложил карту новой Украины под протекторатом Рейха. В течение нескольких лет я поручал изготовлять своему учреждению этнографические карты для всего востока:

• «Украинские границы охватывают собственно Украину, включая Курск, Воронеж, Тамбов, Саратов.
• Черноземная область, являющаяся самой плодородной областью России, может совершенно спокойно быть отнесена к ведению украинского правительства, однако это не является окончательным решением вопроса.
• Украина будет разделена на 8 генеральных комиссариатов с 24 главными комиссариатами. Она занимает площадь в 1,1 млн кв. км. населением в 59,5 млн человек».

Именно эти рассуждения легли в основу национальной политики в нацистских лагерях.

В соответствии с приложением №1 к приказу №8 начальника полиции безопасности СД от 17 июля 1941 года, в фильтрационных лагерях военнопленных сводили в национальные группы и по прибытии к месту заключения размещали в отдельных блоках. В Дулаге №121 в Гомеле пленные на одежде носили нашивки с буквами, определявшими украинцев, белорусов и русских. В лагере Лобанд, в Верхней Силезии, стояли отдельные бараки украинцев, белорусов и так называемый «русский угол», в Маутхаузене 38-й блок называли «украинским».

Из «Секретной инструкции Розенберга по содержанию советских военнопленных.

Правила обращения с советскими военнопленными».

(документы)

Приложение к журналу № 39058/41 от 8.IX.41г.

Обращение с лицами отдельных национальностей:

В соответствии с ранее изданными приказами в тылу (в генерал-губернаторстве и в 1-м военном округе) точно так же, как в лагерях империи, уже произошло разделение военнопленных по признаку их национальной принадлежности. При этом имеются в виду следующие национальности: немцы (фольксдойче), украинцы, белорусы, поляки, литовцы, латыши, эстонцы, румыны, финны, грузины.
В тех случаях, когда это разделение из особых соображений еще не было произведено, нужно его при первой возможности произвести. Это особенно относится к новым военнопленным, попадающим в военные округа.
Лица следующих национальностей должны быть отпущены на родину; немцы (фольксдойче), украинцы, белорусы, латыши, эстонцы, литовцы, румыны, финны. О порядке роспуска этих военнопленных доследуют особые приказы.
В тех случаях, когда есть основания предполагать, что отдельные лица этих национальностей в соответствии с их убеждениями могут оказаться опасными для Германии и для национал-социализма, их следует исключить из ряда отпускаемых военнопленных и с ними следует поступить в соответствии с изложенным в разделе III.

Обращение в отношении советских военнопленных [в инструкции Розенберга «советская» указывается как национальность, точнее вместо национальности]:

…предлагается безоговорочное и энергичное вмешательство при малейших признаках неповиновения, а особенно в отношении большевистских подстрекателей. Неповиновение, активное или пассивное сопротивление должны быть немедленно и полностью устранены с помощью оружия (штык, приклад и огнестрельное оружие). Правила об ограничении вооруженными силами оружия применимы лишь частично, т. к. эти правила исходят из предпосылок общей мирной обстановки. В отношении советских военнопленных даже из дисциплинарных соображений следует весьма резко прибегать к оружию.
Подлежит наказанию всякий, кто для понуждения к выполнению своего приказа не применяет,  или недостаточно энергично применяет оружие.
По совершающим побег военнопленным следует стрелять немедленно, без предупредительного оклика. Не следует производить предупредительных выстрелов. Существовавшие до сих пор правила, и в особенности HDF 38/11 стр. 13 и т. д., в связи с этим отменяются…
Применение оружия по отношению к советским военнопленным, как правило, считается правомерным.
Командирам следует организовать из подходящих для этой цели советских военнопленных лагерную полицию как в лагерях военнопленных, так и в больших рабочих командах, с задачей поддержания порядка и дисциплины. Для успешного выполнения своих задач лагерная полиция внутри проволочной ограды должна быть вооружена палками, кнутами и т. п.

Важной составной частью национальной политики, провозглашённой Розенбергом, была «окончательное решение еврейского вопроса». Среди военнопленных, после евреев, в худшем положении находились русские, в лучшем положении – украинцы. Нацистские идеологи отмечали, что «украинский народ, впитавший в себя польско-литовскую кровь, более «зрел», чем великороссы… представляющие смесь славянской, финской и татарской крови» (Шнеер А. Профессия смерть. гл. 7: Украинский вопрос)

Нацисты объясняли эту «зрелость» украинцев их особым поведением в первые месяцы войны. Так в рапорте о событиях в СССР №24 от 16 июля 1941 г. Оперативная группа «Ц», отмечено:

Поведение украинского населения:

Украинское население в первые часы после ухода большевиков проявило достойную приветствия активность против евреев. Так в Добромиле сожжена синагога. В Самборе возмущенная толпа убило 50 евреев. Во Львове население согнало, применяя жестокое обращение около 1000 евреев и доставило их в занятую вермахтом тюрьму ОГПУ».

Погромы в каждом из которых, руками местного населения было убито не менее тысячи евреев прошли в Золочеве и Тернополе, по несколько сот человек погромщики убили в Бориславе, Дрогобыче, Самборе, Скалате, Бережанах, Чорткове и других городах, и деревнях. Всего в июльских погромах в Западной Украине было убито и замучено 24 тыс. евреев.

Все вышесказанное объясняет и подтверждает причины преимущественного набора украинцев в ряды курсантов учебного лагеря СС Травники и дальнейшей их службы в лагерях смерти и различных концлагерях.

За страшными картинами Холокоста остались менее замеченными страницы геноцида русских, которые после евреев находились в самом бесправном положении на оккупированной нацистами территории СССР.

Гейдрих о казнях русских военнопленных:

«Казни не должны проводиться ни в самих лагерях, ни поблизости от них. Они должны проводиться не публично, а по возможности скрытно»

Приказ № 8 Начальник Полиции безопасности и СД (17 июля 1941 года)

В Приложении направляю директивы о чистках в лагерях пленных, где размещены советские русские. Эти директивы разработаны по согласованию с Отделом по делам военнопленных Верховного командования Вермахта (ОКВ). Командиры лагерей военнопленных и пересыльных лагерей (Сталаги и Дулаги) Верховным командованием уведомлены. Прошу незамедлительно отправить отряд в составе 1 фюрера СС и 4-6 человек в расположенные в том районе лагеря военнопленных. Если для осуществления поставленной задачи потребуются дополнительные силы, необходимо немедленно мне сообщить. Однако обращаю внимание на то, что соответствующие отделения Государственной полиции испытывают дефицит персонала, и дополнительные силы выделены быть не могут.

…Перед проведением казней фюреры оперативных отрядов должны связаться с руководителями соответствующих отделений Государственной полиции, а также с командирами лагерей соответствующего округа. Казни не должны проводиться ни в самих лагерях, ни поблизости от них. Они должны проводиться не публично, а по возможности скрытно.

Дополнение: Прошу начальников оперативных отрядов позаботиться о том, чтобы чистки в пересыльных лагерях были по возможности проведены собственными силами.

Подпись: Гейдрих. Печать гестапо.

Травники – село в Польше, находившееся после захвата её Гитлером в генерал-губернаторстве в Люблинском округе. Во время войны здесь располагался комплекс концлагерей. Первоначально здесь был лагерь для советских военнопленных и гражданских лиц.  С сентября 1941 года и до июля 1944 года, до самого конца немецкой оккупации, лагерь стал использоваться как тренировочная база для подготовки охранников в нацистские лагеря для военнопленных из советских коллаборационистов, главным образом, из западных украинцев. По названию лагеря они получили название – «травники» или  «травниковцы».

25 июля 1941 года генерал-лейтенант Эдуард Вагнер издал приказ № 11/4590 об освобождении из плена немцев Поволжья, эстонцев, латышей, литовцев, украинцев, затем и белорусов. С 1 августа до 13 ноября 1941 года  было освобождено 318 770 человек, из них 277 761 украинцев. Альфред Розенберг в инструкции от 23 марта 1942 года «о необходимости идеологической обработки военнопленных» отметил: «Факт, что мы освободили украинских военнопленных, после того как большевистская пропаганда раструбила, что мы расстреливаем всех военнопленных, оказал чрезвычайно выгодное воздействие, <…> И по ту сторону немецкого фронта весть об освобождении украинских военнопленных, как утверждают перебежчики, оказала положительное воздействие».

(Шнеер А. Профессия смерть. Гл. 7: Украинский вопрос)

Освобождение дало возможность сформировать кадры для СС, которые могли бы выполнять самую грязную работу – создания нечеловеческих условий для советских военнопленных в лагерях, работа в крематориях, где людей отправляли в печи по национальному признаку. В лагерях украинцы получили первый опыт – стрелять в невооруженных людей.

Украинские палачи» – «травники». «Травники» развлекаются игрой на балалайке

Судя по всему, вахманы (охранники) любили фотографироваться и, конечно, отправляли фотографии своим родным. Такие фотографии неоднократно служили важным доказательством службы обвиняемых в СС.

Во время обвинительных послевоенных процессов, возбужденных в отношении военных преступников, травниковцы дали эмоциональные свидетельства об учебном центре в Травниках. Один из допрашиваемых Петр Гончаров указал не только цели обучения, но и местонахождение лагерей, в которых служили травниковцы, а также указал цель депортации в лагеря граждан оккупированных стран и точно назвал применяемые методы уничтожения: «Концлагерь Травники имел свое назначение готовить вахманские команды СС по охране немецких концлагерей смерти, существовавших на территории Польши и Германии, в которых находились заключенные граждане, свезенные немцами из разных оккупированных ими стран для истребления в специальных душегубках при помощи удушливого газа, а также путем расстрелов».

Владимир Емельянов подтвердил: «Команда СС при лагере Травники именовалась учебной командой СС и являлась школой, в которой немцы готовили специальные кадры для службы на унтер-офицерских должностях в полицейских частях СС, карательных отрядах и в немецких лагерях массового уничтожения людей».

Все первые лагерники были выморены голодом к осени 1942 года, и здесь организовали трудовой лагерь для  евреев. Еврейские заключенные в Травниках представляли собой рабов на временных промышленных предприятиях SS-Ostindustrie, работая в ужасных условиях и почти без еды. По состоянию на 1943 год в Травниках находилось 12 000 евреев, которые сортировали эшелоны с одеждой, доставленной из мест Холокоста с убитых и ограбленных евреев, шили меховую одежду для нацистов на фронт.

Все они были уничтожены во время операции «Эрнтефест»  («Праздник урожая») 3 ноября 1943 года вспомогательными подразделениями травниковцев, дислоцированными в том же месте. Травникам помогал 101-й полицейский батальон из Орпо, ударный батальон Рейнхарда в плане «окончательного решения еврейского вопроса». Операция по зачистке Польши от евреев получила название «Einsatz Reinhardt» или «Aktion Reinhardt» по имени Гейдриха Рейнхардта, заместителя протектора Богемии и Моравии в 1941–1942 годах, нацистского преступника, одного из главных виновников Холокоста.  В ходе акции Рейнхардта эсэсовцы уничтожили на территории лагерей Майданек, Понятова и Травники всех евреев из Люблинского района. Только в «Праздник урожая» было убито от 40 000 до 43 000 человек. После смерти Рейнхардта 4 июня 1942 года нацисты окрестили операцию «Рейнхард» как дань уважения ему – Польша была очищена от евреев. В течение нескольких месяцев в Польше было убито около 1,85 миллиона евреев. Большинство из них были гражданами Второй Польской Республики.

В лагерную полицию немцы специально набирали украинцев, особенно выходцев из Западной Украины, чтобы еще более усилить уже существующую конфронтацию между двумя народами. Так, в Шталаге-326 в Форелькруг-Зенне начался конфликт между русскими и украинцами. Дело дошло до настоящего побоища между пленными, и для его прекращения немецкая охрана была вынуждена применить оружие. Шталаг был одним из самых страшных лагерей для военнопленных Красной армии. В годы войны его чаще называли «Лагерь русских» – «Лагерь смерти».

Бывшие пленные в своих показаниях неоднократно отмечали, что среди полицейских преобладали украинцы, которые отличались особой безжалостностью: «избивали жестоко и смертельно». «В лагере Остров-Мазовецкий полицейскими были только украинцы, – вспоминает И. Я. Гетман. –  Первый призыв к пленным был такой: «Кто украинец, иди на службу к немцам!». В Вязьме и Смоленске «немецким офицерам и унтерам помогали какие-то выродки в красноармейской форме, без знаков различия, говорившие по-русски. У некоторых слышался украинский говор. Они были вооружены однотипными крашеными палками, видно специально изготовленными, и зверски избивали ударами по голове, лицу…». (Шнеер Арон. Плен. Гл. 3. Лагерная полиция)

Специальной справкой по лагерю Травники 4-го отдела 4-го управления МГБ СССР  подчеркнуто, что «подбор контингента в учебный Травниковский лагерь по национальному признаку производился исключительно из украинцев и частично из русских военнопленных». Николай Кузавков на допросе уточнил национальный состав: основном были украинцы, небольшое количество русских, немцев с Украины и республики немцев Поволжья, несколько поляков.

«Конечно, никоим образом нельзя монополизировать национальность тех или иных нацистских пособников-убийц», – отмечает Шнеер. На самом деле среди курсантов были почти все национальности – «советский интернационал». И все-таки на 25 сентября 1943 г. основной состав курсантов и выпускников-вахманов составляли украинцы – 3600, из них около половины из Восточной Украины. Видимо поэтому в немецких документах травниковцев чаще всего называли «Ukrainische Wachmänner», а также «Trawniki-Männer», «Trawniki-Wachmänner». (Шнеер Арон. Профессия – смерть. Гл. 7 Украинский фактор)

На совести этих палачей миллионы задушенных в газовых камерах, замученных и расстрелянных на территории Польши и Украины. Их кровавые следы остались в Германии, Австрии, Италии и Эстонии. Многие палачи смогли скрыться от наказания, воспитать новое поколение, настроенное убивать русских. К тому же, руки потомков предателей в наше время были развязаны оправданием и реабилитациями украинских коллаборантов и на Западе, и на постсоветском пространстве.

По сохранившимся данным, таких обученных охранников в одних лишь «Травниках» было более четырех тысяч. Вместе с тем, гораздо большее число украинцев, особенно восточных, вместе русскими военнопленными презирало полицаев, по разным причинам согласившихся служить в нацистской полиции и участвовать в пытках и расстрелах не только военнопленных, но и гражданского населения на оккупированных территориях. Этот раскол в украинском обществе мы наблюдаем и сегодня.

Десятки тысяч карателей были разоблачены, однако тысячам карателей удалось благополучно пройти первичные фильтры СМЕРШ. К сожалению, – сетует сотрудник  Национального института памяти жертв нацизма в Иерусалиме Арон Шнеер, – «сегодня работники СМЕРШ в различной литературе некоторыми писателями, публицистами, работниками кино показаны в искаженном, порой даже карикатурном образе, их чрезвычайно необходимая работа не только в годы войны, но и после нее незаслуженно оболгана. Послевоенная фильтрация бывших военнопленных и советских граждан, освобожденных Красной Армией, была необходима. Государство имело право проверять и не доверять. В сборнопересылочных и проверочно-фильтрационных пунктах, а затем и в спецлагерях лагерях оказались и различные пособники нацистов. Среди них были и лагерные полицаи, и служившие в различных немецких военных и карательных подразделениях от вермахта до национальных формирований СС и полицейских батальонов.

Особое место среди них занимали те, кто прошел специальный курс в учебном лагере СС в Травниках. В последние недели и дни войны, многие из них бросив оружие, переодевшись в гражданскую одежду стали выдавать себя за остарбайтеров (Ostarbeiter – восточный рабочий) угнанных немцами, за узников концлагерей и лагерей для военнопленных. Многие из тех, кто оказался в оккупационных зонах союзников в соответствии с Ялтинскими соглашениями были переданы в советскую зону, как граждане СССР. Все они оказались в проверочно-фильтрационных пунктах и лагерях. Там бывшие коллаборанты смешались с тысячами людей, ожидавшими возвращения в СССР. Проблема послевоенных судеб военнопленных намного сложней, чем стало модно писать в годы перестройки и после нее. Среди миллионов невиновных, честных бывших военнопленных и остарбайтеров скрывались десятки тысяч граждан в разной степени и форме сотрудничавших с нацистами. Например, во время допроса 6 августа 1949 года в городе Львове Н. Слифаренко рассказывает, почему скрыл свои имя и фамилию, и как ему это удалось сделать: «Зная о том, что за совершенные мною преступления я буду репрессирован органами советской власти, я настоящие свои установочные данные заменил, имея при этом цель, что меня органы советской власти никогда не найдут, тем самым я уклонюсь от ареста, так как в Травниках я служил под своей настоящей фамилией – Кабанец Николай Николаевич»». (Особенности расследования в СССР преступлений, совершенных нацистскими пособниками в годы войны)

В руках СМЕРШ после освобождения лагеря оказалась картотека с пятью тысячами фамилий тех, кто проходил обучение в этом лагере. СМЕРШ начал поиск «травниковцев», после войны поиски продолжил МГБ и КГБ. Следственные органы отыскивали «травниковцев» больше 40 лет, первые процессы по их делам датируются августом 1944 года, последние процессы прошли в 1987 году. Официально в исторической литературе зафиксировано не меньше 140 процессов по делу «травниковцев».

В борьбе с коммунистической идеологией при Борисе Ельцине все методы были хороши. Мы не заметили, что «коллективный Запад» под кураторством США стал героизировать коллаборантов, сотрудничавших с интервентами и нацистами против СССР. Целью США стало расчленение Советского Союза с опорой на новую волну предателей, так называемых правозащитников (выделим особо «Мемориал») и западенцев-либералов. Началось грубое искажение советской истории. За правду о войне,  нацистских лагерях, работу СМЕРШ и НКВД по разоблачению военных преступников Сорос не придумал грантов. Он придумал гранты на мифы о «советских геноцидах», подменив ими  реальные. Поэтому Запад и наши либералы сегодня упорно не могут разглядеть геноцида русских на постсоветском пространстве, набиравшем силу уже с 90-х годов прошлого века.

Разбор голодомора как исторической фальсификации читайте в статьях:

ГОЛОДОМОР — ТОТАЛЬНАЯ ФАЛЬСИФИКАЦИЯ. ЧАСТЬ 1

ГОЛОДОМОР — ТОТАЛЬНАЯ ФАЛЬСИФИКАЦИЯ. ЧАСТЬ 2.

ГОЛОДОМОР — ТОТАЛЬНАЯ ФАЛЬСИФИКАЦИЯ. ЧАСТЬ 3

ГОЛОДОМОР — ТОТАЛЬНАЯ ФАЛЬСИФИКАЦИЯ. ЧАСТЬ 4